Planeta.ru – первая в России глобальная краудфандинговая площадка. Почему в 2012 вы решили ее создать? Что стало причиной?

Ф.М.: Изначально, году в 2009, у нас была идея сделать ресурс в первую очередь для музыкантов, как способ борьбы с пиратством. Когда пиратство победило всё в Интернете, нам захотелось помочь музыкантам реально хоть что-то, но зарабатывать. А что нельзя украсть? Украсть нельзя то, чего еще нет, что еще не создано. Решили, что выходом из ситуации может быть создание онлайновой схемы предзаказа для музыкальных альбомов. В это же время появились первые краудфандинговые ресурсы на Западе: заработал Кикстартер и IndieGoGo. Знаете, идеи витают в воздухе. Сейчас в это никто не поверит, но мы придумали нашу «Планету» одновременно с Кикстартером, просто мы долго создавали сайт и стартовали сильно позже. В 2011 году мы обкатали платформу в тестовом режиме на группе БИ-2, посмотрели, что это действительно работает – ребята собрали 1.2 миллиона рублей на выпуск альбома Spirit. К тому моменту мы поняли, что краудфандинг применим не только к музыкальной сфере, и начали раскручивать этот маховик.

То есть сначала, благодаря музыкальным проектам, вы просто объединили людей на площадке?

Ф.М.: Конечно. Для успеха краудфандингового проекта очень важен сам продукт или идея, на что собирают деньги, фактор доверия к автору проекта и лояльная аудитория. Музыканты – люди, обладающие большим кредитом доверия, поклонниками и, собственно, уникальным продуктом – их творчеством. Сначала мы создали успешные музыкальные кейсы на «Планете», показали, как работает народное финансирование. Начали привлекать проекты из других категорий и включать планомерно остальные «планетные» сервисы: трансляции, контентная часть, магазин. Это всё было просчитано. Нет, понятно, если я вам скажу, что пять лет назад у нас был бизнес-план, и мы четко по нему идем – это, конечно, будет неправдой, потому что бизнес-план через год можно на гвоздь повесить, он «не бьется». Надо быть гибким и меняться. Мы пробовали и делали, думали, как создать ресурс интересный для авторов и для пользователей.

Какие различия вы видите между американским и российским рынком краудфандинга сейчас, спустя три года работы?

Ф.М.: Особых различий нет. Просто у нас все немного позже происходит в связи с тем, что другой менталитет, уровень достатка, вовлеченности людей в интернет, степень доверия к финансовым проектам. Но тренд развития одинаковый. Практически все алгоритмы, которые работают там, работают и здесь, особенно, при грамотном подходе, а не бездумном копировании. Да, в Америке и России, разные условия политические и экономические, но принципы жизни и взаимодействия людей, мотивации - одни и те же.

Но на Западе уже решается вопрос государственного регулирования краудфандинга. Получается, различия все-таки есть?

А.Ч.: Да, в других странах вопрос государственного регулирования решается, а в некоторых уже, можно сказать, решён. Например, в Америке решён, во Франции, Германии и некоторых других — решается, то есть уже имеются примеры активного государственного регулирования.

Российский рынок в этом нуждается?

Ф.М.: Нет, не нуждается. Если будут приняты какие-то нормативные акты или закреплена терминология, это будет неплохо. Но нет ничего страшного в том, что сейчас этого нет. Мы всё равно находимся и работаем в рамках правового поля. Да, Госдума в этом году активно заинтересовалась краудфандингом, потому что пришло понимание, что если инструмент действительно хорошо работает, почему его не использовать на разных уровнях.

Есть риск, что государство в этой сфере, как и во многих других, установит жесткий контроль?

Ф.М.: Маловероятно. Мы платим налоги, всё очень прозрачно: и подоходный, и НДС – и авторы платят, и мы — со своего дохода. Куда больше? Дополнительный налог на краудфандинг сделать? Это уже двойное налогообложение. Там неглупые люди сидят, чтобы отбить руки всем окончательно. Зачем?

А.Ч.: Тут еще такой момент – краудфандинг подразумевает абсолютную открытость. И краудфандинговый проект всегда на виду, иначе он не будет работать. А раз он на виду, то зачем его контролировать? К тому же это дополнительная возможность решать социальные проблемы.

Ф.М.: В том-то и дело! Прелесть краудфандинга заключается в том, что он помогает решать те проблемы, до которых у государства руки не доходят. Люди сами многое понимают и могут решить, или помогут решить другим. И всё. Наша задача – рассказать большему количеству людей, как максимально эффективно можно что-то воплотить в жизнь.

То, что люди вынуждены решать социальные проблемы с помощью краудфандинга, говорит о том, что государство не справляется со своими обязательствами?

Ф.М.: Нет. Мы исходим из других соображений. Краудфандинг даёт возможность проявить инициативу и решить отдельные социальные вопросы. Краудфандинг не подменяет и никогда не заменит государство. Наоборот, нам представляется, что краудфандинг – это эффективный и современный способ объединения усилий отдельных граждан и государства. Это касается широчайшего спектра проектов от изобретений до благотворительности. В конце концов, благотворительность во всех странах есть. Но мы же не говорим, что в других странах путем краудфандинговых технологий пытаются заменить государство.

А.Ч.: Это, на самом деле, мировой тренд, что краудфандинговые проекты в социальной сфере и в других категориях собирают большие средства. Получается везде государство не справляется? Нет, конечно, это не так. Понимаете, есть отдельный пласт задач, которые решает государство, но никогда ни одно государство не охватит все проблемы. Оставшиеся кому-то решать все равно нужно. Для этого есть другие инструменты: привлечение грантов, спонсоры, меценаты, пожертвования и краудфандинговые технологи, в том числе. Очень важная составляющая крауд-проектов – воспитательная функция — люди активно вовлекаются в процесс решения социальных и культурных задач. Поэтому, если бы краудфандинга не было, государству нужно было его придумать, чтобы позволить людям участвовать в этом.

Иными словами краудфандинг – это инструмент социального маркетинга, способ продвижения социальных ценностей?

А.Ч.: Безусловно.

Ф.М.: Я бы сказал – это очень сильный инструмент. Например, мы сознательно, с самого запуска «Планеты», решили работать с благотворительными проектами, в том числе. Кто-то приходит на «Планету» повеселиться, кто-то поинтересоваться, кто-то на трансляцию или в магазин, а потом увидел серьезный проект, где кому-то требуется помощь – и помог. Мы это называем «перекрестным опылением». Наша задача , не только развлекать, но и показывать, другие аспекты, грани жизни. При этом никто ничего не навязывает. Через какое-то время смотришь: человек, пришедший на группу «Тараканы» – поддержал проект Фонда «Вера» или какой-то социально значимый проект, например, в своем родном городе. Это же здорово!

Благотворительные проекты более или менее успешны, чем остальные?

А.Ч.: У нас благотворительные проекты изначально успешны, потому что для них существуют специальные условия: сколько денег они соберут на площадке, столько и получат (за вычетом расходов платежных систем). В этом случае краудфандинговые технологии применяются в несколько усеченном виде. Это сделано для того, чтобы стимулировать развитие благотворительной деятельности. Но, по статистике, 45-50% проектов собирают необходимую сумму или больше. Плюс, «Планета» не берет с проектов в категории «благотворительность» свой процент.

Получается некоторое лукавство, ведь если бы успешными считались проекты, которые собрали всю сумму, как обычно, в краудфандинге, то успешных было бы меньше?

Ф.М.: Да, их было бы меньше. Но еще раз – что такое успешный проект? Люди довольны? Довольны. Они сделали, что хотели? Сделали. Ведь они напряглись, собрали часть средств и, например, нашли за время кампании других инвесторов. Ведь краудфандинговая кампания – это серьезный маркетинговый инструмент. Она не начинается с открытием сборов и не заканчивается с закрытием сборов.

Расскажите подробнее – от чего зависит успех краудфандингового проекта?

Ф.М.: Во-первых, надо очень хорошо понимать, что тебе нужно и для чего нужно. Насколько твой проект уникален и актуален. Рассчитать расходы. Спланировать публикации в каких-то СМИ и блогах, связаться с ними, договориться, личные встречи провести, грамотно и «вкусно» оформить проект. Понять, где искать потенциальную аудиторию, и как ее привлечь. Поработать над вознаграждениями, которые будут в проекте. Продумать логистику – как доставить участникам готовый продукт.

А.Ч.: Успешные проекты однозначно имеют достаточно высокую степень проработки. Довольно редко бывает так, чтобы проект запустился и сам по себе собрал нужную сумму.

Ф.М.: Хотя со стороны все часто выглядит именно так: «О! Чуваки в гараже сделали! И выстрелило!». Но это только видимость, и не «чуваки в гараже». Это люди хорошо подготовились и поработали. Есть даже целые команды профессиональные, которые помогают продвигать проекты.

То есть это еще один участник краудфандингового рынка?

Ф.М.: Да. И у нас они есть. Это специалисты, которые соображают.

А.Ч.: Потому что, если автор просто разместит проект, нажмёт кнопочку «запустить» и будет ждать денег сложа руки, проект уйдёт в никуда, и не соберет ничего, либо соберет очень мало. Поэтому нужно до и во время проекта очень много работать. Еще раз повторю — представлять, на какую аудиторию вы ориентируетесь и целенаправленно с ней работать, чтобы в нужный момент, когда проект будет запущен, эта аудитория пришла и поддержала его. Только тогда крауд-кампания станет успешной, только тогда ваша аудитория будет приходить, приводить с собой других людей, тогда запустится механизм привлечения и появится доверие к проекту.

А насколько серьезным барьером для развития краудфандинга является сложившееся в обществе недоверие?

Ф.М.: В России изначально было сильное недоверие к интернет-технологиям, так или иначе связанным с деньгами, по понятным причинам. Но сейчас ситуация меняется. Об этом говорит, например, глобальный рост продаж в сфере интернет-торговли – онлайн-магазинов всё больше и больше. Мы доверяем даже китайским магазинам, откуда иногда приходит бог знает что, но приходит.

Но все-таки интернет-магазин с реальными товарами и краудфандинг, где нужно заплатить за то, чего еще нет, – это разные вещи.

Ф.М.: Конечно. Но мы тем и занимаемся, что приучаем людей на самом раннем этапе поучаствовать в создании чего-то интересного, полезного, важного или красивого. Краудфандинг – это запрос на то, чего еще нет. Например, во время крауд-кампании можно купить будущий товар намного дешевле, чем через какое-то время, когда он появится в магазине. Плюс, когда ты видишь цепочку от создания идеи до ее реализации, появляется интерес к проекту и фактор вовлеченности. К краудфандингу доверие растет с каждым днем. Потому что уже есть сформировавшиеся и успешные кейсы, законченные проекты, которые собрали деньги, выпустили то, что хотели, и, главное, есть довольные участники таких проектов, которые становятся двигателями самой идеи краудфандинга, за что мы им безмерно благодарны.

А.Ч.: Аудитория готова участвовать в краудфандинговых проектах – это первое. И второе – эта аудитория неуклонно растет. Потому что появляются новые проекты, а значит, вовлекаются новые пользователи, вслед за ними еще люди приходят. Все видят примеры успешных проектов, соответственно, начинают доверять краудфандинговой модели.

Хорошо, с доверием понятно. А что с мотивацией? Почему люди вкладываются в краудфандинговые проекты?

Ф.М.: Потому что интересно, потому что это фан и эмоции, или чувство причастности к чему-то важному для тебя, осознание того, что ты можешь что-то сделать, пусть не своими руками, а финансовым участием. Все мы люди-человеки. Вот задел проект какую-то струнку души. Допустим, человек поддерживает мультипликацию, анимацию. Почему? Потому что ему это нравится, и дети у него растут, а он хочет, чтобы они хорошие мультфильмы смотрели. Других цепляют книги, фильмы, музыка. Или просто интересный проект малого бизнеса, в котором человек хочет поучаствовать, помочь ему состояться, или чтобы, допустим, получить его скидочную карту в будущем. Так было с нашими проектами. Люди открывали магазины, а им помогали те, кто понимал, что хороший фермерский магазин откроется рядом с домом, и им будет удобно. Или вот отличный пример, когда люди собрали деньги на светофор в Кирово-Чепецке. Устали от аварий! А у администрации города, не нашлось средств, чтобы поставить светофор. Сами горожане решили проблему. Мало того, им помогали жители других городов, потому такие проблемы многим близки.

А.Ч.: Раньше человек, будь то зритель, пользователь, читатель, только тогда получал произведение или какой-то готовый продукт, когда он появится в магазине. Теперь он может смотреть за процессом создания и принимать в нем непосредственное участие. А когда, например, люди видит свою фамилию в титрах фильма или мультфильма!? Вы не представляете, взрослые радуются как дети. Что касается благотворительности, здесь мотивация, в первую очередь, помочь решить социально важную задачу, тут задействованы другие аспекты психологии.

Резюмируя, что вы можете сказать о перспективах развития рынка краудфандинга в России? Например, в конце прошлого года прогнозировали рост в 2-3 раза.

Ф.М.: Рынок, несомненно, увеличится, как раз в 2-2.5 раза. Запас роста очень большой. Мы идем по плану.

А.Ч.: Да, будет рост. Точнее, он продолжится. И будет сохраняться достаточно долго. Потому что очень много факторов, которые способствуют развитию краудфандинговой модели. В первую очередь, как мы уже сказали, она уникальна вовлечением людей в процесс создания продукта или в процесс решения социальных вопросов. Сейчас еще не так много людей вовлечено в краудфандинг, но в конечном итоге, когда сработает эффект критической массы, рынок будет очень быстро.

Ф.М.: Естественно, у каждого рынка есть своя емкость. Рано или поздно, темпы роста могут приостановиться, но сейчас общий тренд – только «на повышение», как ни крути. Будут вовлекаться новые авторы проектов и те, кто их поддерживает, будут возвращаться те, кто уже когда-то поучаствовал в крауд-проектах, будут расти суммы сборов. Стабилизироваться все может к 2018 году, я думаю.

За это время появятся и конкуренты, наверное?

Ф.М.: Конкуренция – это прекрасно! Это значит, рынок живет. Конкуренция дает стимул расти и не останавливаться на достигнутых успехах.