«Кого-то осчастливить»
Светлана родилась в Оренбурге. Вспоминает сейчас, что впервые задумалась о приемном родительстве еще в детстве, когда отдыхала у бабушки и дедушки. Окна их квартиры выходили прямо во двор дома малютки, где каждый день гуляли маленькие печальные дети, оставленные родителями.
«Я потом часто туда приезжала, — вспоминает Светлана, — И когда я видела, как их выводят на улицу, я смотрела и думала: я вырасту и обязательно заберу детей оттуда».
Со временем Светлана переехала в Петербург, много работала, но собственной семьей так и не обзавелась.
«В какой-то момент я об этом все больше, больше, больше начала думать. Так как у меня своих детей нет, хотелось все-таки кому-то подарить любовь. Я и подумала: а чего ждать-то, чего я сижу?», — смеется она.
Когда Светлана решила, что ждать уже действительно не нужно, ей было чуть за сорок. Быстро выяснив всё о приемном родительстве, она стала искать подходящую школу. Ее коллеги, которые тоже собирались усыновить ребенка, ходили в государственную школу. Но она остановилась на Школе принимающих родителей благотворительного фонда «Родительский мост», и о своем выборе не пожалела ни разу.
«Это лучшая школа из всех, — прямо говорит она, — я потом сравнивала с рассказами моих знакомых, — вообще не сравнить с тем, какую жизнь мы проживаем в „Родительском мосту“!»
«Тебе бы в Школу»
В «Родительский мост» Светлана пришла весной 2018 года. Прошла первое собеседование и установочный тренинг, но общение с психологом фонда, который обязательно работает с будущими родителями, несколько затянулось. Светлана говорит, что у нее были непроработанные травмы, требовавшие внимания, поэтому встречи с психологом продолжались столько, сколько было необходимо.
«Там очень много понимаешь для себя: идешь ли ты в нужном направлении или нет? — рассказывает Светлана, — Школа дает хорошо почувствовать себя. Я бы эту школу не только приемным, но и всем родителям советовала пройти. Правда-правда. Посмотришь на мамашу какую-нибудь со стороны и думаешь: тебе бы в школу».
Светлана говорит, что в школе с каждым новым занятием она убеждалась, что идет в правильном направлении. Узнавала много нового и важного — как разговаривать с ребенком, как научиться чувствовать, что у него на душе, и даже как прикручивать шкафы к стенам, чтобы они не могли упасть на ребенка ни при каких обстоятельствах.
«Эти занятия душу вынули, вывернули наизнанку и вложили обратно, скажем так, — с улыбкой говорит Светлана, — Мы же себе представляем одну картину жизни с будущим ребенком. Но в общих чертах, мы не знаем подробностей, бытовой, ежедневной, ежечасной жизни с ребенком, как это будет. Мы, в общем, не понимаем, с чем можем столкнуться, а в школе об этом рассказывают».
«Вот мой человек»
По итогам обучения Светлане выдали документ о том, что она может стать приемной мамой для ребенка от нуля до десяти лет. Такой большой «разбег» объяснялся успехами Светланы. Президент «Родительского моста» Марина Левина говорила, что она может брать любого ребенка — столько у нее ресурсов. Сама же Светлана собиралась взять девочку трех-пяти лет. Для этого она встала на учет в петербургских органах опеки, но «своего человека» нашла далеко не сразу.
«Когда ты хочешь встать на учет в органы опеки, они, конечно, говорят: вы у нас двести пятидесятая, люди у нас десятилетиями ждут детей. Я говорила: ну и пускай. Все ждут, и я буду ждать, мое время наступит, и мой ребенок от меня не уйдет, — рассказывает Светлана, — Параллельно смотрела на сайте „Усыновите.ру“ анкеты детей в разных регионах, звонила. Мне отвечали, что ребенок уже в семье. И это меня несказанно радовало: да, этот ребенок не попал ко мне, но он нашел семью, это здорово!»
Так продолжалось до осени, когда Светлана поехала в отпуск домой в Оренбург, и прихватила с собой документы на усыновление — на всякий случай. Она убедила местные органы опеки взять ее документы и разговорилась с социальным работником.
«Она-то мне и сказала: вот вы одна, зачем вам грудной? Вы через два месяца ляжете с ним рядом и будете лежать без сил. Вот если начнет он плакать на улице в зимней одежде и в валенках, вам надо будет взять его на руки и нести, а у вас спина, наверное, побаливает? Поясничка? Давайте, говорит, правде в глаза смотреть, ну уже не 25», — смеясь, рассказывает Светлана.
Ей посоветовали присмотреться к детям постарше и показали анкету Гали — восьмилетней девочки, которую всего несколько месяцев назад вернули в детский дом первые усыновители. «Она им по параметрам не подошла», — объясняет Светлана. Сама она тоже поначалу испугалась такого взрослого ребенка, но все равно решила познакомиться.
«Конечно, было очень сильное волнение, дрожь в ногах и коленках. Но когда я перешагнула через порог детского дома, появилось спокойствие какое-то. И когда я увидела эту козявку свою, сразу подумала: ой, да она ж на меня похожа! — смеется Светлана, — Она принесла мне свои тетрадки, альбомы, дневники, рассказала, как учится, как пишет, как на шпагат умеет садиться, как стихи умеет рассказывать... а я смотрю на нее: все это не важно, это мой человек. Вот мой. И больше никого не может быть другого. А на следующий день уже поехала писать согласие, и через неделю оформила все документы и ее забрала. Вот так бывает: мы себе одно представляем, а получается по-другому».
Галя
«Ты меня сама родила»
Большинство потенциальных приемных родителей предпочитают брать в семью младенцев. Дело тут — считает Светлана — в ложной установке: если ребенок взрослый, значит, он уже давно живет в детдоме и его никто не берет, что-то с ним не в порядке. Но это далеко не всегда так. Например, Галя попала в детский дом, когда ей было пять лет: бабушка, с которой она жила, умерла, а родная мама просто оставила ее в больнице — написала отказ и больше не вернулась.
В семь лет её впервые удочерили. В новой семье она прожила целый год, но родители так и не смогли добиться от неё соответствия своим требованиям. Галя, которую переименовали в Алину («имя у тебя плохое»), по их мнению, слишком медленно читала и писала. На основании неподтвержденного диагноза несостоявшиеся родители решили, что у нее энцефалопатия, а значит, она будет учиться только «в школе для дураков». Это их не устраивало: намучившись, Галя вернулась назад.
«Ребенок просто был в стрессе, — уверена Светлана, — В пять лет вдруг оказаться брошенной матерью. Какая-никакая, а все-таки была мать. Она другой не знала, она думала, может, такая и должна быть жизнь. Дети — они же откуда знают? В пять лет оказаться в больнице совсем одной, потом какие-то тети забрали тебя в приют, потом из этого приюта — в детский дом, сказали: вот твоя кровать, ты тут будешь жить. Потом пришли другие тетя с дядей, сказали: мы твои мама с папой, тебя зовут Алина, нормально, да? Свихнуться!»
Сейчас завышенных требований Гале никто не предъявляет, и она учится в своем темпе, причем очень хорошем: второй класс окончила всего с тремя четверками, остальные — пятерки. С мамой и любимым йоркширским терьером они вообще живут очень дружно и весело — как будто всегда так и было. Светлане, на которую она и правда очень похожа, Галя периодически говорит: мам, ты же меня сама родила, просто память потеряла, и меня у тебя украли.
Светлана и Галя
«Сейчас она дома»
Первые несколько месяцев Галя жила как будто в гостях — не могла поверить, что эта мама, этот дом, этот город — навсегда. Что ее не вернут обратно, что ее любят. Но сейчас, когда прошел уже почти год, привыкла и обжилась: знает, что у нее есть свои игрушки, своя кровать, что у нее есть мама — которая всегда поддержит, обнимет и пожалеет.
«Мне многие говорят: а если она вырастет и тебе не скажет спасибо? — рассказывает Светлана, — Я говорю: а я ж не за спасибо. Даже если она вырастет, развернется и уйдет, я буду спокойна, что у нее была счастливая детская жизнь, это лучше, чем там. Она говорит: мама, я там была как услуга. Не прислуга, а услуга. А там старшие девчонки, видимо, ее гоняли: подай, принеси, иди, не мешай. А сейчас она дома».
Вернувшись в Петербург, Светлана и Галя уже вместе ходили в «Родительский мост»: и на адаптационные занятия, и просто пообщаться со ставшими друзьями сотрудниками. Светлана уверена, что без их помощи, без школы принимающих родителей, которая «ставит на место мозги, не оставляет никаких иллюзий», она бы вряд ли справилась, вряд ли смогла принять верные решения, прислушаться к самой себе и дать Гале всю любовь, в которой она так нуждается.
«Вот те, что брали ее, предыдущие, мне кажется, если бы они прошли „Родительский мост“, они бы так не поступили. Или бы не взяли — рассуждает Светлана, — Все равно это труд, надо же верить в ребенка, чувствовать, что она чувствует. Все равно есть травма — как бы она ни прятала от себя эти переживания, они все равно есть — и надо проработать это с ребенком, чтобы когда она вырастет, ей было легче жить».
Обучение в Школе принимающих родителей — действительно очень важный этап, необходимый всем, кто собирается взять приемного ребенка. «Родительский мост» — одна из немногих петербургских негосударственных организаций, которая имеет официальные полномочия по подготовке родителей и выдает сертификаты государственного образца. В обучении мы применяем опыт и технологии лучших российских и зарубежных организаций, которые бескорыстно делились своими знаниями и стали долгосрочными партнерами «Родительского моста».
Обратиться к нам может любой человек, задумывающийся об усыновлении ребенка. Каждый четверг с 15:00 до 20:00 специалисты фонда консультируют по вопросам опеки и усыновления, делятся информацией и дают советы. После личной встречи будущих родителей приглашают на установочный тренинг, затем проходит индивидуальная подготовка с психологом, и только потом — непосредственно Школа принимающих родителей, где кандидатов в усыновители ожидают 120 часов полноценных тренинговых занятий и экзамен.
Более подробная информация о процессе усыновления и Школе принимающих родителей доступна по телефону 8 (812) 716-16-69.
Все услуги «Родительский мост» предоставляет совершенно бесплатно.
