Hate, hate, hate
Улица в старом районе Керчи. 25 градусов жары в середине октября. В нескольких километрах езды еще теплое Азовское море. Через заборы перевешиваются ветви с настоящими розовыми гранатами и виноградом.
Еще недавно здесь вместе с папой, мамой и бабушкой жил 15-летний Артем Ш.
Дом Артема. Фото: А.Живова
Но 18 февраля 2020 года в пять часов утра в этот дом пришел отряд силовиков, и Артем оказался в симферопольском СИЗО. Туда же попал друг Артема, Даниил. Его дом находится по соседству.
По информации спецслужб, Даниил (2003 года рождения) и Артем (2004) были практически готовы взорвать свои образовательные учреждения.
Как утверждает следствие, мальчики систематически ходили в заброшенное здание на краю улицы и готовились сделать приблизительно то же, что и Владислав Росляков. Их назвали «последователями керченского стрелка».
Заброшка на краю улицы. Фото: А. Живова
Вокруг заброшки — необозримые просторы, высокие деревья под облаками и задумчивые собаки, гуляющие вдоль шпал.
На стенах здания — черные надписи Hate (в пер. с англ. — «ненависть») в свете солнечных зайчиков. Вокруг — мусорная свалка и вереницы частных домов.
«Зачем ему было перечеркивать свое будущее?»
Двери дома, увитого виноградом, открывает женщина. Ее руки унизаны разноцветными гематитовыми браслетами: голубой, красный, розовый — они от стресса и повышенного давления.
Это бабушка Артема. Еще совсем не старая женщина говорит, держась за голову, как будто ежесекундно умирая, — видно, как ей тяжело.
«Артем учился в колледже, хотел работать электриком на корабле. Зачем ему было так перечеркивать свое будущее?
Керченский морской технический колледж. фото: А. Рымаренко
У него мечта была — мир посмотреть. Планировал отслужить в армии. Он был как все нормальные люди. Мы каждый день плачем. Сердце уже надорвали.
Третьего января, за месяц до ареста, ездили с ним на новом поезде в Севастополь. Я везде его возила: в дельфинарий и в картинную галерею Айвазовского в Феодосии. Зимой путешествовали на перевалы, ходили на лыжах.
Воспитывала его как могла. Он не болтался без дела».
На вопрос, обижают ли ее соседи, женщина со вздохом отвечает утвердительно.
«По любому поводу. А недавно милицию дочь вызвала. Сосед кричал: сын у вас такой-сякой. Даниил и Артем вместе росли, о них никто ничего плохого не слышал».
Игорь, отец Даниила, тоже отказывается верить, что его сын замышлял теракт.
Игорь, отец Даниила. Фото: А. Рымаренко
Игорь, отец Даниила
— Сын у меня изумительный. Он меня не послушался и лазил в компьютере, а в нем он соображает очень сильно, хотя ему всего 15 лет.
Мальчик всегда был спокойным, за девочек заступался. В жизни никого не обидел. А сейчас рассказывают, как он котов убивал: неправда это.
Сначала он засветился в интернете: заходил на странные сайты. Я тогда его отругал. Постарался заинтересовать мопедами, байками. Он хотел автомобильные диски делать: краску песком отбивать. Нашли все это в интернете, уже хотели заказывать. Он все время рядом со мной был.
Через сутки, в пять часов утра, приехали две машины силовиков. Мы с женой спали, дети спали.
Я сам сначала не понял ничего. Забежали с порога, целая толпа, понятые. Меня посадили в коридоре на диванчике. Был какой-то страшный форс-мажор.
Меня поставили перед фактом, что Даня передал девочке книгу о том, как делать взрывчатки. Факт есть факт. Отрицать не могу. (По информации канала Mash, подростков нашли после того, как они поделились планами с 16-летней подругой из другого региона России. Она рассказала обо всем близким, так информация дошла до ФСБ. — Прим. авт.).
Адвокат мне говорила, что я слабак, бросил своего сына, не могу его защитить.
Я сказал: «А что я могу сделать против властей?»
По ее мнению, я должен был везде бегать, писать заявления. А у меня самого неприятности: условный срок по статье 228, хожу отмечаюсь.
У меня в машине нашли наркотики. Подвозил одних дураков. Чтобы не вменили статью за распространение, признался в употреблении. Лишили прав и дали два года условно в феврале 2020 года.
Светит Дане от трех до четырех лет на «малолетке».
Все, что я сейчас могу делать, — это возить торбочки с продуктами до 20 кг по списку, который Даня составляет.
Когда привезли на следственный эксперимент, я смог немного рядом с сыном постоять, обнял его. Даня тогда извинился: «Прости, папа, я тебя не послушал».
Чувствую себя виноватым, не досмотрел. Жена болела раком. Я все ездил, деньги зарабатывал (голос Игоря дрожит, на глазах показываются слезы).
Синдром Вертера
«Как только случается громкое, вопиющее убийство или самоубийство, начинается волна подражательных действий. Подростки особенно подвержены влиянию, поэтому часто совершают аналогичные поступки.
Появляются сочувствующие убийцам, в них влюбляются, их романтизируют.
По этой причине субкультура «Колумбайн» так быстро набрала обороты и получила огромное количество последователей», — отмечает Екатерина Головина, психолог-девиантолог, работающая с подростками, имеющими судимости.
«Тинейджеры, с которыми я встречаюсь в своей врачебной практике, отличаются высоким интеллектом, — отмечает в разговоре с +1Люди Ксения Кун, психолог, специалист по работе с проблемными подростками и подростками с аддикциями. — Они читают протестную литературу.
В свои 14-16 лет они много думают о смысле, определяют, что его нигде нет, им становится не жалко расставаться с жизнью.
В мировом кинематографе сейчас очень популярно продюсерское кино, где жестокость и разрушение показывают с эстетической стороны. И если такая эстетика наложится на то, что в ребенке скопилось, для него это может стать способом заявить о себе миру, даже путем разрушением самого себя. Отсюда проистекает синдром Вертера. С детьми нужно учиться разговаривать».
Будьте осторожны в соцсетях
«Для того, чтобы подросток совершил преступление, он должен находиться в измененном психическом состоянии, — объясняет Игорь Бедеров, владелец компании «Интернет-Розыск», занимающейся разработкой сервисов для служб безопасности. — Как правило, это специфическое состояние находит отражение и в социальных профилях.
Советую всем понимать: мы оставляем о себе много следов в интернете, и все это отнюдь не сокрыто для спецслужб.
Подросток может закрыть профиль от просмотра и стать активным участником и комментатором в «колумбайнерских» или суицидальных группах или чатах. Может начать делать репосты записей или видео у себя на странице, делиться ими со сверстниками. Он будет искать тех, кто способен понять его боль.
Постоянный мониторинг соцсетей может пресечь попытки убийств, но не исключить риски полностью. Предупреждение должно ложиться на родителей, учителей, классных руководителей, психологов и социальных педагогов».
Памятки о том, что считается сетевым экстремизмом, каковы его признаки и какая уголовная ответственность за него предусмотрена, можно скачать на сайте Национального центра информационного противодействия терроризму и экстремизму в образовательной среде и сети Интернет (НЦПТИ).
Школа № 15, в которой учился Даниил Фото: А. Рымаренко
«Делали все, что могли»
В школе № 15, где учился Даниил, оживленно. Вход — только по пропускам. Штатный психолог по фамилии Набоков выходит во двор, интересуется, с какой целью ведется фотосъемка и почти сразу проводит в кабинет директора, аккуратной женщины средних лет.
Спинчевская Галина, директор школы № 15
— Я вообще не уверена, что этот разговор с журналистами сейчас нужен. В школе после ареста мальчиков было много разных проверок. Начиная от органов по вопросами антитеррора, заканчивая прокуратурой и Министерством образования. Мы долго от всего этого отходили.
Инструкции на стене в школе № 15 Фото: А. Рымаренко
Определили, что работа с детьми действительно велась. И с Даниилом тоже. Обидно, что именно в нашем учебном заведении все случилось.
Хорошо, что преступление не было доведено до конца.
Трагедия 2018 года в политехе была для нас особенно болезненной, потому что там погибла наша выпускница, Даша Чегерест. Она была такой яркой, так спешила жить.
Набоков Анатолий, школьный психолог
— Я не могу давать подробную характеристику нашему ученику. Сейчас ведется следствие. Мы не должны никому повредить, в том числе родителям Даниила. Мы должны избегать стигматизации.
Наша цель — первичная профилактика. Лучше выявить проблему и избавиться от нее на корню, при первом выявлении дезадаптивных черт ребенка. Проводятся мероприятия по социализации и встраиванию подростка в группу.
В годовщину массового расстрела, 17 октября, у нас будет так называемая «Солидарность по борьбе с терроризмом». Будем возлагать цветы и писать письма тем, кто погиб. Это нужно нам, живым.
Город до сих пор не оправился от травмы. Кажется, что все затихло, но это не так.
А Даниилу, возможно, случившееся даст шанс все осмыслить. Как минимум, он не взял грех на душу.
«Я до сих пор ненавижу классную руководительницу»
«Для того чтобы человек совершил действие, направленное против жизни и здоровья себя или окружающих, он должен находиться в особом состоянии, обусловленном конфликтной обстановкой внутри семьи, нарушенной коммуникацией со сверстниками и педагогами, длительным социальным неблагополучием.
Если вспомнить «Колумбайн», можно проследить четкую тенденцию: подростки, расстрелявшие одноклассников, долгое время подвергались травле», — уверена Екатерина Головина психолог-девиантолог.
19-летняя Дарья Бутенко, студентка факультета журналистики РУДН и внештатный автор портала +1Люди, вспоминает, как она и ее одноклассники пару лет назад столкнулись с буллингом со стороны учительницы.
Дария Бутенко. Фото из личного архива
«Школьные годы отзываются в памяти вспышками страха, боли и ненависти. Я училась в небольшой школе в одном из переулков Арбата.
Моей классной руководительницей с пятого по 11 класс была женщина, уже далеко не бальзаковского возраста, поклонница леопардовых платьев в обтяжку и омолаживающих инъекций.
С самого первого дня она четко разделила класс на тех, кто ей симпатичен, и тех, кому следующие семь лет учебы придется несладко.
Ее личный черный список возглавляли три мальчика. Она высмеивала перед всем классом их внешние недостатки и намеренно занижала оценки. Оба ушли, осыпая ее проклятиями.
Один перешел в другую школу после года под ее чутким руководством. Кричал, что пристрелит классную из ружья. Теперь он учится в МГИМО на бюджете и в совершенстве владеет тремя языками.
Другой спустя три года поступил в престижный лицей. Уходя, он ударил по столу и пообещал вернуться и отомстить.
Третьему мальчику досталось больше всех. Он был симпатичным. Сидел за последней партой и носил за спиной черный футляр с виолончелью. За любое его действие, которое пришлось не по вкусу классной, она отправляла его к директору, раз в неделю писала докладные и вызывала в школу родных.
Ей понадобилось четыре года, чтобы убедить его мать в том, что ее сын психически нездоров. Мальчика отстранили от учебы на полгода.
После возвращения из психдиспансера он сильно прибавил в весе, заторможенно говорил и постоянно засыпал на уроках. Теперь классная шутила на тему его полноты.
Он был слегка хулиганистый, но точно не сумасшедший! Сейчас он активно занимается музыкой, учится в университете и прекрасно живет без лекарств.
Я стала ее жертвой в начале шестого класса. После развода родителей я осталась с отцом. Это так раздосадовало классную, что она при учениках начала обсуждать вопрос передачи меня в органы опеки, при том что мой отец — нормальный родитель, взявший на себя воспитание троих детей. После этого «консилиума» почти все одноклассники подходили ко мне со словами сочувствия.
В 12 лет я прошла гормональную терапию, от которой набрала несколько десятков килограммов.
Классная подходила ко мне каждую неделю и при одноклассниках советовала похудеть, чтобы выйти замуж.
Помимо этого, практически на каждом уроке всячески пыталась задеть, высмеивая вес, макияж и слишком закрытый, по ее мнению, свитер.
Когда я покрасила волосы в черный, она вызвала в школу отца и довела меня до истерики.Я обливалась слезами и задыхалась на протяжении трех часов.
С ее лица никогда не сходила улыбка.
На выпускном она сжала мои плечи и, широко улыбаясь, сказала: «Я над тобой издевалась, а ты так и не ушла». Это была наша последняя встреча. Я до сих пор ее ненавижу».
Что делать, если ребенок столкнулся с буллингом?
Алена Москвина, психотерапевт
- Не теряйте контакт с ребенком. Если он говорит о проблемах в школе, поверьте ему и преодолейте проблемы вместе.
- Не бойтесь менять школу: иногда это единственный выход спасти дитя от травли и попадания в группу риска по выходу агрессии неадекватным способом.
- Если ребенок замкнут, неохотно идет на контакт, проводит много времени в одиночестве и вы не знаете, как у него дела, важно начать аккуратно интересоваться жизнью ребенка, не обесценивать события или переживания.
Забудьте фразы «да ладно», «не переживай», «все будет хорошо».
- Не сравнивайте ребенка с другими детьми — он ваш, он уникальный и может переживать определенные события так, как свойственно именно ему.
- Не стоит давать советы, если ребенок об этом не просит, вы можете не услышать главного — как сам ребенок намерен справляться с ситуацией.
- Участвуйте в жизни ребенка настолько, насколько он вас к этому допустит. Интересуйтесь, как прошел его день, с кем и как он проводит время, пока вы не вместе.
Дети, устраивающие стрельбу в школах, как правило, долгое время подвергаются травле или остаются незамеченными не только в школе, но и в собственной семье.
Протяните руку помощи своему ребенку. Это, правда, может его спасти.
Маркеры тихой психопатии у подростка
- Ребенок замкнут и все держит в себе.
- У него узкий круг общения. Он уходит в игры, музыку, книги и фильмы.
- Он, скорее всего, не агрессивен. Ребенок, который проявляет свою агрессию, вероятнее всего, не дойдет до степени, когда хочется разрушить весь мир. Он выплескивает негатив наружу.
Памятная табличка на территории политеха. Фото: А. Живова
Керченский колледж два года спустя
Перемена. Из прямоугольного здания на освещенные солнцем асфальтовые дорожки высыпают студенты политехнического колледжа. Они гуляют, общаются и смеются в курилке неподалеку.
Сегодня Керченский политех мало чем отличается от других учебных заведений. На главные события двухлетней давности намекают только камни с памятными надписями и реакция охранника: он взволнованно требует прекратить фотосъемку, просит показать удостоверение и отсылает к директору.
Новый директор колледжа Денис Мельник, высокий молодой мужчина, сам выходит навстречу. «Все вопросы — только через Минобразования Крыма», — предупреждает он, глядя в глаза и настороженно улыбаясь. — Проводим все необходимые мероприятия, профилактические лекции. В этом году будет памятная линейка».
Денис Мельник сменил на посту Ольгу Гребенникову. Это она сразу после трагедии в колледже, плача, говорила по телефону: «Настоящий теракт, как в Беслане. Я бы сейчас была трупом. Потому что всех моих людей поперестреляли насмерть».
По словам главы крымского Минобра, «ценный работник Гребенникова уволилась по собственному желанию в феврале прошлого года, чтобы восстановить силы».
«Подговорили, завербовали»
19-летние ученицы колледжа Катя и Аня в разговоре с +1Люди повторяют распространенную в Керчи версию: во всем виноват не один Росляков. Девочки модно одеты, в ушах — аккуратный пирсинг.
Катя, студентка второго курса факультета «Землеустройство и кадастры», приехала в Керчь из Волгограда. Когда произошел теракт, она была у себя на родине и наблюдала за происходящим по телевизору. Перед этим она тусовалась с Росляковым в одной компании и знала его лично.
«Не верю, что он все сделал сам. Спокойный, добрый мальчик. Он всегда был какой-то такой, в себе.
Но со своими друзьями, знаю, он мог веселиться, отрываться. Моя подруга, которая близко с ним общалась, говорила, что он не был загнанным.
Когда узнала о случившемся, я была просто в шоке. Среди пострадавших были все мои друзья. Я сразу начала писать и звонить, спрашивать.
Первое, о чем я узнала, — что Владика больше нету.
Никаких наркотиков он не употреблял и без причины не пошел бы на людей с ружьем. Думаю, какие-то люди вышли на него и сказали: «Сделаешь это — поможем финансово, замнем и ничего не будет».
Керченский политехнический колледж Фото: А. Живова
Девочки рассказали +1Люди, что в этом году в актовом зале проводятся кураторские мероприятия на тему терроризма.
«Этого недостаточно, — считает Аня, — нужно проводить беседы с учителями, вот прям со всеми. Садиться и разговаривать. Учить преподавателей общаться, а не применять строгие меры».
«Просто кукуха поехала»
В залитой солнцем курилке две девушки сидят на бордюре. Еще две напротив стоя курят. Они — студентки третьего курса, осваивают профессию художника-оформителя.
«Нам не страшно здесь учиться, надеемся, второй раз в ту же воронку не попадет, — шутит полная девушка с выразительными бровями. — Ни одна школа от этого не защищена. Никакие профилактические беседы не помогут, если человек себе что-то в голову вбил».
Девушки из курилки считают, что в трагедии 2018 года виноват исключительно Росляков.
«Бегали с автоматами, стреляли — это у кого-то паранойя. У пацана просто кукуха поехала», — подытоживает, делая затяжку и ежась, девушка в черном худи с капюшоном на голове.
Тончайший психолог
Напротив колледжа находится храм святых жен-мироносиц. Настоятель храма протоиерей Валентин Мельник спасал раненых из горящего здания колледжа.
Отец Валентин. Фото: А. Живова
«17 октября у меня был выходной, и мы с мамой пили чай в комнате около храма. Прогремел взрыв. Я подумал, произошла техногенная катастрофа. Все выбежали на улицу.
Мы с сотрудником кафе «Керчанка» рванули к колледжу. Был обеденный перерыв. Взрыв произошел в столовой. Навстречу нам толпами бежали студенты.
Мы вошли в столовую. Картина была страшная. В помещении нет окон и стены. Они как сидели за столом, так и остались сидеть: обгоревшие люди.
Меня трудно удивить. Я поседел в 25 лет, отпевая восьмимесячного ребенка. Но такого, как в колледже, не видел.
Люди обедали. Кто-то съел первое, кто-то — второе. Компот с булочкой. И эта булочка была рефлекторно зажата в руке одного из раненых мальчиков.
У одного нога была изрешечена полностью. Второму досталось меньше, он первого и притащил. Мы перенесли обоих в мою машину, и я отвез их в Первую городскую больницу.
Потом мы вместе с полицейскими разгружали около этой больницы огромную массу раненых людей.
Я знал близкого друга этого Владислава. Мы с ним летали в Москву на «Первый канал» к Александру Гордону. Я спрашивал друга: «Где же надлом у Рослякова произошел?» И понял: Росляков все-таки переживал, что он не совсем лидер, он все же казался самому себе аутсайдером. Я слышал, к нему не всегда относились так, как должны относиться к студенту.
Зло в мальчике разрослось, мысли перешли в действие.
Дьявол — тончайший психолог. Он руки потирает и ждет: «Иди сюда, родной. Идем-ка заниматься стрельбой, поедем покупать ружье». Сейчас говорят: «Что вы слушаете этих попов? Бог в душе, не надо никаких храмов». Но исповедь и причастие вычищают из сердца гнилые зерна, человек духовно и психически выздоравливает.
Неподалеку от меня жили два следователя по делу Рослякова из Московского следственного комитета. Они обедали в кафе по соседству и приходили в храм.
Они брали у Рослякова анализы и пришли к выводу: после того, как он расстрелял всех встречных и взорвал бомбу, его адреналин остался в норме.
В каждом из нас как бы два «я». В одном — милосердие, сострадание, в другом — гордыня, обидчивость, злость. Когда второй побеждает на поле битвы в нашем сердце, происходит катастрофа».
В храме напротив колледжа до сих пор поминают погибших. Имени Владислава Рослякова среди них нет.
СМИ публиковали фотографии всех погибших в политехническом колледже 17 октября 2018-го.
На годовщину событий в этом году в большинстве керченских школ пройдут памятные линейки.
13 октября срок заключения под стражей Артема Ш. и Даниила А. продлили до 18 декабря 2020 года. Суд над мальчиками пока откладывают.
