Насилие
Дети
04.06.2021
Текст: Балыкина Валерия, Зуева Ольга
Фотографии: Балыкина Валерия, Зуева Ольга

Искусство против насилия: в Москве началась кампания «Говорящие предметы»

В Международный день защиты детей в Москве открылась интерактивная выставка «Говорящие предметы». Это часть федеральной кампании говорящиепредметы.рф благотворительной организации «Детские деревни SOS» и креативного агентства Kolyshev C&D против домашнего насилия над детьми и в поддержку их прав на защиту от жестокого обращения. Инсталляции посвящены проблемам насилия над детьми. +1Люди пообщались с автором идеи Максимом Колышевым, участниками акции кинокритиком Антоном Долиным и телеведущей Туттой Ларсен.

К сожалению, дети боятся рассказывать о жестоком обращении, а в обществе насилие считается частью нормы — около 68% опрошенных допускают «мягкую» форму наказания, например подзатыльник или шлепок, а 45% склонны оправдывать и/или применять физическое наказание. Но вещи вокруг молчать не могут. Голосами Константина Хабенского, Елизаветы Боярской, Антона Долина, Тутты Ларсен и других будут говорить обычные предметы: холодильник, столик, коврик. Увидеть 12 реальных историй можно на специальной странице проекта. Там же есть комментарии и рекомендации психологов.

Максим Колышев, автор идеи и режиссер, финалист Каннских львов, обладатель нескольких Grand Prix

Идея пришла в голову еще в детстве, когда в семье появился отчим. Я бы даже сказал, что это выставка персональная, многие предметы я вспомнил из своего детства, это отражено в истории с лампой.

Говорить нужно и об эмоциональном насилии. Например, игнорирование — самый травматичный опыт для ребенка. Ребенок должен видеть начало и конец наказания, а в игнорировании этих границ нет.

Наказывать можно. Есть такое понятие, как соразмерность наказания. У нас есть история от лица свечек: мальчик получил тройку, и мама запретила ему праздновать день рождения. Если человек совершил преступление, выбил глаз однокласснику, а на следующий день ему устраивают день рождения — это неправильно. В случае с тройкой — это просто несоразмерное наказание.

Ответственность за насилие лежит на родителях и государстве, которое регулирует те или иные законодательные нормы.

Невозможно наказать родителей за то, что они не разговаривают с детьми. Невозможно наказать родителей за то, что они ставят ребенка в угол.

Инсталляция выставки

С точки зрения закона, этот гражданин ничего не нарушает. Есть Конвенция ООН о правах ребенка, которую наша страна ратифицировала в 1990 году.

Задача нашего проекта — пригласить к диалогу общество. О насилии нужно говорить. Все можно объяснить.

Антон Долин, журналист, кинокритик

Семья — важная часть моей жизни, начиная с пяти лет, когда у меня появился младший брат. У нас в семье безоговорочное табу на любые формы физического насилия.

«Говорящие предметы» — это вишенка на торте, момент публичного осмысления. Мне кажется, насилие — это та тема, с которая касается каждого человека, ведь мы косвенно с этим сталкивались: в семье родственников, друзей, одноклассников.

Психологическое насилие — это неизбежное зло. Главное, его осознавать и минимизировать до самых микронов.

Оно всегда есть. К примеру, когда ребенок не хочет идти в ванну, ложиться спать, правильно питаться, а ты на него повышаешь голос. Естественно, идя против его воли, ты принимаешь формы насилия. Люди, которые благодушно считают, что их это совершенно миновало, врут себе.

Форма, найденная на выставке, мне кажется довольно точной. Действительно, семейное насилие — это вещь скрытая от всех. Предметы становятся единственными свидетелями.

Часто насилие вскрывается постфактум, через много лет. Сопровождается это обязательно возражениями по принципу: «Кто докажет?» Моя версия против твоей версии.

У меня есть близкий человек, который в зрелом возрасте предъявил нечто подобное родителям, на что они ему сказали: «Этого не было». Ну и что ты на это возразишь? Ты был маленьким, тебе привиделось, тебе показалось.

На мой взгляд, эта ситуация не имеет никакого решения. Нет ни одного социума, где насилие по отношению к детям истреблено полностью.

С уровнем благосостояния это связано лишь косвенно, в очень благополучном обществе насилие тоже процветает, правда, приобретая другие формы.

Единственное, что мы можем — это помогать другим осознавать проблему. Говоря о проблеме, мы делаем ее видимой.

Тутта Ларсен, теле- и радиоведущая

Я давно дружу с организацией «Детские деревни — SOS», стараюсь участвовать во всех их акциях.

Тема насилия над детьми — это мой больной зуб, который все время ноет и не дает мне спокойно жить. Я очень хочу, чтобы общество об этом заговорило, чтобы взрослые перестали считать это нормой.

Когда говорю об этой теме, у меня всегда мурашки. Я каждый день вижу, если не прямое насилие, то его последствия.

Вижу детей, которые курят на детских площадках, которые ходят по торговым центрам, которые предпочитают находиться где угодно, только не дома, только не со своими родителями.

Мне всех жалко. Родителей тоже жалко, потому что они не умеют, не знают, как воспитать иначе. Они тоже «битые» дети в прошлом.

Это огромная, системная проблема нелюбви всех ко всем. Тут нет виноватых, нет правых.

Взрослые даже более беспомощны, чем дети. У них проблема двойная: они не вылечили травмы и наносят их своим детям.

Нужно выстраивать отношения между детьми и родителями на основе любви и доверия, а не на основе абьюза.

Мне помогли мои дети. Когда у меня родился старший сын, я была настоящим абьюзером. Я «битый» ребенок, в детстве на меня могли поднять руку, несмотря на то, что я жила в интеллигентной семье.

Вся терминология военных действий: подавить, захватить — это были самые понятные методы воспитания. Нельзя воевать с детьми, мы должны с ними мирно сосуществовать, но по факту находимся по разные стороны баррикад.

Но мне повезло. Господь послал мне сильного ребенка, который мощно сопротивлялся любому насилию, любой агрессии, и возвращал ее троекратно.

Я поняла, что если не хочу потерять ребенка, если не хочу сама начать пить антидепрессанты, надо искать другие формы коммуникаций. Не те, которые мне были знакомы из собственного детства.

Дети стали лучшими наставниками и учителями, и продолжают ими быть.

Я не жду разительных перемен прямо сейчас. Но даже если один или два родителя, посмотрев выставку, вспомнят свое детство и пересмотрят отношения с детьми — это уже победа.

Очень важно вывести эту проблему из тени, из ложного частного формата. Эта выставка про нашу общую боль. Многие не хотят об этом говорить. Считают это неприкосновенным внутренним делом семьи, но это не так. Ломать друг друга — это не про семейные отношения.

Мы не обвиняем, мы хотим обозначить проблему для себя, найти форматы решений.

Юлия Бернова, директор по развитию программ фонда «Детские деревни — SOS»

Если есть подозрения, что над ребенком совершается насилие, наша задача — помочь сначала семье. Мы разговариваем со взрослыми, объясняем, какой вред ребенку они могут причинить.

Мы не ищем виноватых, мы ищем возможность исправить ошибки. Мы не говорим про вседозволенность, мы говорим про уважение, про поддержку, про любовь.

Есть простое правило: никакое наказание не должно причинять ребенку боль, страх и унижение.

Это дает нам ориентир в воспитании ребенка. Наказание бывает за что-то. Нужно попытаться понять причину поступков ребенка, поговорить с ним.

Если в семье если есть договоренности и правила, ребенок понимает за что его наказывают. Он видит последствия своих действий.

Во взрослом возрасте человек, столкнувшийся с насилием, может стать агрессивным, скрытным, с низкой самооценкой. В дальнейшем он не сможет выстраивать безопасные отношения. Он и любит своего партнера, и ненавидит. Самое ужасное, когда человек воспроизводит эти же отношения уже в своей семье — это замкнутый круг.

Мы хотим вывести разговор в публичное пространство. Признание проблемы — первый шаг к ее решению.

Ирина Орлова, руководитель Программы профилактики социального сиротства и укрепления семьи в Великом Новгороде

Есть вероятность, что дети, столкнувшись с домашним насилием, последуют паттерну поведения родителей, но это сложно предугадать.

Если ребенок в раннем возрасте сталкивается с систематическим насилием, то в сознательном возрасте пробует альтернативный вариант поведения.

Если новая модель поведения не срабатывает, человек возвращается к той, которая была усвоена в детстве.

Ребенок может перестать плакать, разбрасывать носки по комнате, но он будет выполнять это не потому что у него есть внутренняя мотивация, а из-за страха, из-за наказания.

Существуют телефоны горячей линии, телефоны доверия. Если ребенок находится в сложной ситуации, он может получить психологическую помощь. К нам часто звонят дети, которые говорят: «Я хочу это обсудить. Только не говорите моим родителям».

Людям стоит быть внимательными. Есть определенные маркеры сексуального насилия: внезапный страх выключенного света; страх общения с определенным взрослым; ребенок начинает спать в одежде, либо отказывается переодеваться.

Резкие изменения, несвойственные ребенку — сигнал о том, что происходит нечто странное.

Мы видим такие неявные признаки, когда к нам приходят семьи. Мы видим как ребенок взаимодействует с родителями. И, поверьте, можно увидеть, есть ли в семье домашнее насилие или нет.

Эта история касается не только детей, но и взрослых, которые продолжают молчать. Возможно, кто-то вспомнит свой шкаф, свое зеркало. Важно эти травмы проработать и отпустить.

Вход Регистрация

Восстановление пароля

В течение нескольких минут вы получите письмо с инструкциями по восстановлению вашего пароля

Ok

Спасибо за заявку

Ok
«Некоммерческое партнерство оказания помощи людям в затруднительных жизненных обстоятельствах»
Москва, ул. Плющиха, дом 9 стр. 2
people@plus-one.ru

Вход Регистрация

Восстановление пароля

В течение нескольких минут вы получите письмо с инструкциями по восстановлению вашего пароля

Ok

Загрузка...