С тетей Катей я знакома с самого детства. Моложавая Екатерина была звездой всех посиделок: умная, открытая, юморная. Она гуляла со мной по центру города, готовила самую вкусную картошку, любила домашнее вино и играть в шахматы.
Взрослые говорили: «Тетя Катя — инвалид, у нее проблемы со зрением». Пятилетняя я не очень понимала, о чем это они: Екатерина была бодрой, жизнерадостной и, в конце концов, смотрела со мной мультики. Разве люди с серьезными проблемами себя так ведут?
Спустя годы я разгадала несколько ее тайн. Оказалось, чтобы смотреть мультик с ребенком, не обязательно вникать в то, что происходит на экране. Картошку при должном навыке можно чистить наощупь, а город — выучить как свои пять пальцев. Но секрет ее оптимизма я разгадала не сразу — оказалось, он хранится в коробке со старыми шахматами.
Оказаться среди своих
Детство Екатерина провела в небольшом поселке. На ее проблемы со зрением никто не обращал внимания — потому что не понимал.
Девочка плохо видела с рождения и не знала, что может быть иначе. А мать была уверена, что ее дочь — «круглая дура». Катька могла не узнать соседку по улице или не вписаться в столб, а дружила в основном с домашними животными: они были на ее «уровне зрения», мягкие, ласковые и не обижались, если сразу их не заметишь.
Кошек тетя Катя любит до сих пор: подкармливает беспризорников у подъезда, холит двух своих и всегда поможет пристроить соседских котят.
Когда пришла пора поступать в школу, врачи рассказали Катиной матери, что у девочки врожденные проблемы со зрением — такие, что ей лучше будет учиться в специальном интернате. Наша героиня рассказывает об этом периоде так: «Оказалось, в интернате все одинаковые и все нужные. Мне там нравились и просто сотрудники, и учителя. Нас, почти слепых, да и слепых тоже, даже учили вязать. Мы помогали в столовой мазать хлебушек маслом и разносить еду. Нам все доверяли».
После интерната Екатерина попала на работу в белгородское отделение Всероссийского общества слепых. Эта жизнь оказалась даже лучше предыдущей: общежитие, где никто не говорит, когда надо ложиться и вставать, много новых людей и настоящая работа! Кстати, с Екатериной лучше не шутить: перед вами слесарь-сборщик второго разряда. В основном она выполняла подсобные работы: на предприятии было 50% зрячих и 50% слабовидящих людей.
В это же время в жизни юной девушки появилась большая любовь: шахматы.
«В шахматы я начала играть с 18 лет. Вышла из интерната, и тут (в региональном отделении Всероссийского общества слепых) нашелся тренер, обучал по чуть-чуть».
В Обществе была команда по шахматам, а женщины в ней не было. Тренер кинул клич — поначалу желающих было много, но в итоге Екатерина осталась одна. То ли терпения хватило, то ли потому, что интересовалась игрой со школы.
В интернате ребята играли, как говорит наша героиня, по-детски: фигуры переставлять умели, знали какие-то ходы.
Дебют, эндшпиль, рок-н-ролл
Екатерина на полуфинале командного чемпионата России среди инвалидов по зрению
После выпуска из интерната Екатерина наконец дорвалась до любимого дела. Уже в 18 лет она поехала на свой первый чемпионат в Москву: это был командный полуфинал России среди слабовидящих. По первости команде не удалось выйти в финал, но Екатерина стала серьезным усилением. Съездив на несколько чемпионатов и проведя работу над ошибками, она начала набирать минимум девять личных очков из 11, то есть побеждать или играть вничью в девяти из 11 матчей.
Екатерина рассказывает: «Один раз тренер меня не взял в поездку — команда тогда отправлялась в Смоленск. Не взял, потому что кое-какие чувства ко мне испытывал... А я наплевала, конечно, на это все. У меня был жених из интерната, так эти двое даже подрались в столовке». В итоге на турнир взяли другую девушку, и играла она так, что тренеру пришлось отставить в сторону личные переживания. На следующие важные мероприятия отправляли только Екатерину.
«Молодость благодаря игре у меня прошла вся в поездках. Я по полгода на работе не была — пропадала на турнирах. Кемерово, Свердловск, Сарапул, Черкесск, Ставрополь...».
Для коллег она была своеобразным мотивационным коучем, потому что легко могла сказать что-то в духе «Не хотите головой работать — работайте руками!» И уезжала — то одна, то с мужем, то с командой. Полуфинал, потом финал...
Екатерина вздыхает: «В другой раз приедешь на соревнования: там из Москвы, Петербурга все в импортных костюмах...» Наша героиня (как и Бет из сериала «Ход королевы») любила одеваться модно, а в СССР это было сделать гораздо сложнее, чем в капиталистической Америке. И тут выручили шахматы: именно в поездках девушка покупала свои лучшие наряды.
Мужская игра
В противостоянии за разными досками может быть много личного. Тренер, который был влюблен в Екатерину, помог ей хорошо и быстро усвоить теорию. Да и в интернате она изучала шахматы не одна, а с другом. Кстати, тот самый сердечный друг при расставании попросил Катю вернуть обратно свой самый дорогой подарок — шахматы. «И его я любила, и шахматы любила — красивые такие были, из слоновой кости — но что поделать?» — вспоминает Екатерина со смехом.
Муж нашей героини всегда поддерживал супругу и ездил вместе с ней на турниры как сопровождающий. Анатолий, тоже слабовидящий, был кандидатом в мастера спорта по русским шашкам (играть он научился сам, притом в зрелом возрасте). Шахматы Анатолий тоже любил, но профессионально ими не занимался.
До начала 1990-х женщины с мужчинами на турнирах не играли. Екатерина считает, это к лучшему: «Мужской первый разряд посильнее, чем женский. Конкуренция, конечно, выше, и... Это же мужчины». У представителей противоположного пола более стратегическое мышление, но никто не мешает женщинам играть «по-мужски».
Шахматные и жизненные стратегии
«Я спокойно играю, с наплывом. Не агрессивно, в атаки не хожу. Лучше в дебюте или в середине игры набрать преимущество, а потом без проблем разнести соперника», — говорит тетя Катя. Хотя я-то знаю (по рассказам друзей и на личном опыте), что, когда противник на противоположной стороне доски выводит ее на эмоции, страсти разгораются нешуточные.
«Когда меня спрашивают, что мне больше нравится в игре, я отвечаю: нравится выигрывать. Хоть за доской виду не показываю, но внутри себя нахально думаю: „Я должна победить“. Все», — говорит Екатерина. И ей веришь.
Тетя Катя вспоминает одну из любимых партий, которая прошла в Дзержинске: «Играю с одной бабушкой, позиция у меня плохая. Сижу и думаю: „Хоть бы она сюда сходила и туда“. А бабуля будто мысли читает — ходит, как я спланировала. Сижу, щурюсь, а бабушка все охает: „Катюша, да ты меня заворожила!“»
«Может, они меня боятся»: как слабовидящие люди играют со зрячими
Екатерина на финале чемпионата России среди инвалидов по зрению (1976)
«Если сам за себя не постоишь, кто тебе поможет? — задает риторический вопрос Екатерина. — Я хожу в шахматный клуб для пенсионеров „Мыслитель“ — а там некоторые играть со мной не хотят». Многие зрячие люди говорят, мол, с шахматами для слабовидящих одна морока: их нужно вытащить, поставить. Слишком сложно.
Да, шахматы для слабовидящих немного отличаются от обычных. Доска та же, но вся она покрыта дырочками — чтобы вставлять фигуры с наконечниками. Соседние клетки разные по высоте, цвет фигуры можно определить наощупь (у белых есть тоненькие ободки сверху).
Иногда Екатерина стесняется трогать фигуры руками — надеется на зрение. «Бывает, кажется, вот конь, особенно с верхушки, а это ферзь. Я всем говорю: „Вам трудно, так вы видите. А мне еще труднее“».
В областном шахматном клубе для инвалидов Екатерина чувствует себя среди своих.
Тетя Катя говорит, прижимая руку к сердцу: «Шахматы у меня — вот тут. Но среди нормальных людей я никому не нужна. Из нашей команды инвалидов осталась только я».
Примерно с начала 2000-х тетя Катя не выезжает на турниры дальше своей области. Почему? У Общества слепых нет денег. Она сокрушается: «Да я уже и сама ничего не хочу». Но здесь Екатерина, кажется, лукавит: после нашего разговора она первым делом просит меня «наладить» приложение с шахматами в «Одноклассниках». Она переживает за свой рейтинг: говорит, давно не играла — а вдруг уже оказалась в хвосте?
Вы можете помочь детям с нарушением зрения через фонд «Иллюстрированные книжки для маленьких слепых детей». Они поставляют художественную и развивающую литературу в школы-интернаты (как тот, в котором училась наша героиня), библиотеки и на дом к детям, которые не посещают специальные учреждения. Комплект из трех тактильных книг, над которыми сейчас работает фонд, стоит 7 450 руб. А подопечных — больше 2 000 человек.
Мы запускаем сбор, чтобы отправить такие комплекты пяти детям — и помочь им узнать больше о мире, себе и сказках с хорошим концом.
